Единственное решение - Страница 43


К оглавлению

43

— У меня приказ! — продолжал вопить Бидворси.

— Надо же, в таком возрасте, а еще позволяет кому-то собой командовать, — заметил бывший солдат его роты.

— Да, удивительно, — ответил другой, сокрушенно качая головой.

Бидворси царапал рукой гладкую стенку, пытаясь найти что-нибудь, чем можно было бы швырнуть в стоявших внизу людей.

— Не кипятись, Бидди! — крикнул его бывший солдат. — Я теперь ганд.

С этими словами он повернулся и пошел по дороге. Остальные четверо последовали за ним. Гаррисон поставил ногу на педаль велосипеда. Задняя шина осела с протяжным звуком. Побагровевший Бидворси наблюдал, как Гаррисон затягивал клапан и качал воздух ручным насосом. Завыла сирена, Бидворси отпрянул назад, и герметическая дверь люка закрылась. Гаррисон опять поставил ногу на педаль, но не двигался с места, а стоял и наблюдал за кораблем. Металлическое чудовище задрожало, величественно взмыло вверх, превратилось в еле видимую точку и исчезло совсем.

На секунду Гаррисон почувствовал сожаление. Но оно очень быстро прошло. Он посмотрел на дорогу.

Пять самозванных гандов голосовали на шоссе. Первый же экипаж остановился, чтобы их подобрать, что было очевидным результатом отлета корабля. Быстро они соображают.

«Твоя брюнетка», — написал ему Глид. И с чего он взял?

Может быть, она сказала что-нибудь такое, из чего можно было это предположить?

Он еще раз оглянулся на вмятину, оставленную кораблем. Здесь были две тысячи землян.

Потом тысяча восемьсот.

Потом тысяча шестьсот.

Потом еще на пять меньше.

«Остался один я», — подумал Гаррисон.

Пожав плечами, он заработал педалями и поехал по направлению к городу.

И не осталось никого.



Пробный камень
(Пер. Н. Евдокимовой)

Сверкающий голубовато-зеленый шар с Землю величиной да и по массе примерно равный Земле — новая планета точь-в-точь соответствовала описанию. Четвертая планета звезды класса С-7; бесспорно, та, которую они ищут. Ничего не скажешь, безвестному, давным-давно умершему косморазведчику повезло: случайно он открыл мир, похожий на их родной.

Пилот Гарри Бентон направил сверхскоростной астрокрейсер по орбите большого радиуса, а тем временем два его товарища обозревали планету перед посадкой. Заметили огромный город в северном полушарии, градусах в семи от экватора, на берегу моря. Город остался на том же месте, другие города не затмили его своим величием, а ведь триста лет прошло с тех пор, как был составлен отчет.

— Шаксембендер, — объявил навигатор Стив Рэндл. — Ну и имечко же выбрали планете! — Он изучал официальный отчет косморазведчика давних времен, по следам которого они сюда прибыли. — Хуже того, солнце они называют Гвилп.

— А я слыхал, что в секторе Боттса есть планета Плаб, — подхватил бортинженер Джо Гибберт. — Более того, произносить это надо, как будто сморкаешься. Нет уж, пусть лучше будет Шаксембендер — это хоть выговорить можно.

— Попробуй-ка выговорить название столицы, — предложил Рэндл и медленно произнес: — Шфлодри-ташаксембендер.

Он прыснул при виде растерянного лица Гибберта.

— В буквальном переводе — «самый большой город планеты». Но успокойся, в отчете сказано, что туземцы не ломают себе язык, а называют столицу сокращенно: Тафло.

— Держитесь, — вмешался Бентон. — Идем на посадку.

Он яростно налег на рычаги управления, пытаясь в то же время следить за показаниями шести приборов сразу. Крейсер сорвался с орбиты, пошел по спирали на восток, врезался в атмосферу и прошил ее насквозь. Чуть погодя он с ревом описал последний круг совсем низко над столицей, а за ним на четыре мили тянулся шлейф пламени и сверхраскаленного воздуха. Посадка была затяжной и мучительной: крейсер, подпрыгивая, долго катился по лугам. Извиваясь в своем кресле, Бентон заявил с наглым самодовольством:

— Вот видите, трупов нет. Разве я не молодец?

— Идут, — перебил его Рэндл, приникший к боковому иллюминатору. — Человек десять, если не больше, и все бегом.

К нему подошел Гибберт и тоже всмотрелся сквозь бронированное стекло.

— Как славно, когда тебя приветствуют дружественные гуманоиды. Особенно после всех подозрительных или враждебных существ, что нам попадались: они были похожи на плод воображения, распаленного венерианским ужином из десяти блюд.

— Стоят у люка, — продолжал Рэндл. Он пересчитал туземцев. — Всего их двадцать. — И нажал на кнопку автоматического затвора. — Впустим?

Он сделал это не колеблясь, вопреки опыту, накопленному во многих чужих мирах. После вековых поисков были открыты лишь три планеты с гуманоидным населением, и эта планета — одна из трех; а когда насмотришься на чудовищ, то при виде знакомых, человеческих очертаний на душе теплеет. Появляется уверенность в себе. Встретить гуманоидов в дальнем космосе — все равно что попасть в колонию соотечественников за границей.

Туземцы хлынули внутрь; поместилось человек двенадцать, а остальным пришлось ожидать снаружи. Приятно было на них смотреть: одна голова, два глаза, один нос, две руки, две ноги, десять пальцев — старый добрый комплект. От команды крейсера туземцы почти ничем не отличались, разве только были пониже ростом, поуже в кости, да кожа у них была яркого, насыщенного цвета меди.

Предводитель заговорил на древнем языке космолингва, старательно произнося слова, будто с трудом вызубрил их у учителей, передававших эти слова из поколения в поколение.

43